ПРЕСС-ДОСЬЕ
Подборка статей из местных печатных источников, содержащих в себе информационные материалы о И.А.Бунине, опубликованные в СМИ или сборниках.
ТОЧКА НА КАРТЕ. ЧИТАЯ ДНЕВНИКИ. СТО ЛЕТ НАЗАД.
На полпути от Липецка до Орла вдоль реки Семенек раскинулась Васильевка (бывшее Глотово). Село с 300-летней историей, хотя его население за прошедший век и уменьшилось в восемь раз — до 300 человек, привлекательно во всех отношениях. Вся инфраструктура, два сельхозпредприятия, пустующих земельных угодий нет, как нет и пустых домов — сразу же раскупаются северянами и москвичами. От гостей села часто слышишь: «Во многих областях часто не увидишь ничего, кроме борщевика и помоек. А тут все растет, все колосится, хорошо асфальтированные дороги, чистые улицы, ухоженные дома, приветливые люди!»
Редкой красоты ландшафт — холмы, река, пруды, поля, перелески — рай для рыбаков и охотников. «Так удивительно хорошо все, точно не у нас, а где-нибудь в Тироле», — писал И.А. Бунин в 1916г. Воронежцы считают Бунина своим (родился в Воронеже). Орловчане – своим (жил и работал, музеи, памятники, улицы). Ельчане — своим (детство в уезде, учеба в гимназии, музей, памятники, улицы). А недавно из газет можно было узнать, что Иван Алексеевич — псковитянин. «Клеевки, Себежский уезд. Гостили у - Черемнова. В Глотове замучил дождь. 7 июля 1912 г.». Гостил месяц, написал несколько стихотворений, теперь этому поводу на псковской земле масштабные Бунинские чтения ежегодно...
И мало кто вспоминает про «Бунинское Болдино» — Васильевку (Глотово). А между тем 32 года, с 1885-го по 1917-й, Васильевка была одним из главных мест в его жизни. Здесь он частенько жил по несколько месяцев в году, и любил, творил. Повести «Суходол», «Деревня», большая часть рассказов и стихотворений российского периода написаны здесь, в Васильевке, как и большая часть знаменитых бунинских «Дневников». Да и знаются они с того, как 15-летний Ваня Бунин едет в Васильевку навстречу первой любви. Открываешь «Дневники» — и будто перекладываешь мостик в то время, на сто лет назад. Например, лето 1915-го. «21-го августа ...Писал рассказ «Господин из Сан-Франциско». Плакал, пиша конец. <...> Голодные гуляют, три-четыре «мальчишки. Несчастные — идут на смерть... Все глотовские солдаты в плену».
Если бы была традиция присваивать годам имена, 2016 год в Васильевке, в Измалковском районе, несомненно, был бы «годом Бунина» (впрочем, как и следующий, 2017 год).
Самый плодотворный 1916 год Бунин провел в Васильевском (Глотово), с 3 января по 27 декабря, практически безвыездно. Перечень написанных им стихотворений и рассказов не уместится на странице. Бунин ведет обширную переписку. В Васильевку идут письма и от Максима Горького и Александра Куприна, Ивана Шмелева и Константина Станиславского и многих других. Иван Шмелев: «Да будут благословенны поля Орловские, вскормившие Вас, дорогой поэт! Только не бросайте русской жизни — так она горько-прекрасна в Вас!» Максим Горький: «Вы для меня — первейший мастер в современной литературе русской, это не пустое слово, не лесть. Вы знаете». Много гуляет по селу и окрестным деревням, заходит в крестьянские избы, беседует с мужиками... И почти каждый день пишет дневники. 1916 год — последний год царской России. Третий год идет война. И вроде бы перелом к лучшему. Брусиловский прорыв, столица ликует, все газеты восторженно трубят о победах русского оружия. А Бунин пишет в Глотово: «Преступно врали о его патриотическом подъеме, даже тогда, когда уже и младенец не мог не видеть, что народу война осточертела». Пишет о том, «какую огромную роль в жизни деревни сыграют пленные». И уже совсем пророческое стихотворение «Канун» написано 23 июля 1916 года.
Вот рожь горит, зерно течет,
Да кто же будет жать, вязать?
Вот дым валит, набат гудет,
Да кто ж решится заливать?
Вот встанет бесноватых рать
И, как Мамай, всю Русь пройдет...
Пишет в дневниках: «Для потомков нужно сохранить избу, как она есть, ибо через сто лет никто не будет в состоянии представить себе жилище, в котором жил русский крестьянин в 20 веке». Прошло сто лет. Ошибался Иван Алексеевич, представляем.
А впереди 1917 год. Бунин в Глотово до начала ноября. Нет в России села, о жизни которого точно и детально — и хронологически, и топографически, и фактологически — написал бы Нобелевский лауреат (у Шолохова все-таки вымысел) в своем дневнике в эти окаянные дни»...
«Холодный пепел мертвых не имеет заступника, кроме нашей совести...» Карамзин... По совести-то Васильевка и Бунин должны быть неразрывны. В Орле и Ельце — музеи, сотрудники, экспонаты, а в Васильевке?
А в Васильевке — булыжная дорога, которая помнит легкие шаги 15-летнего Вани Бунина, спешащего на первое свидание, «тихоструйный Семенек» и первый поцелуй на его берегу; мост через него, на котором 17-летнему Ване вручили журнал с первой его публикацией. В Васильевке — тропинки и дорожки, исхоженные им и многократно описанные в повестях, рассказах, стихотворениях и дневниках. А на берегу Семенька — памятный знак на месте усадьбы, где 45-летний Бунин «плакал, пиша конец». Жалко ему «господина из Сан-Франциско», жалко глотовских мужиков, жалко себя, жалко Россию. Чувствует, что будет впереди...
И верстовой столб, от которого ранним ноябрьским утром «на Казанскую» на разваливающейся телеге с дряхлыми лошадьми, с нехитрым скарбом и наганом в кармане, по ухабистой дороге из застывшей грязи начал будущий Нобелевский лауреат свой «Бег» из России. «24 января 1922 года. И весна, и соловьи, и Глотово — как все это далеко и навеки кончено!..»
В Васильевке — бунинская Россия... Москвичи называют Васильевку «жемчужиной». Мурманчане согласны, но добавляют: «Спящая царевна...»
А Иван Алексеевич все-таки наш, Васильевский, глотовский. И липецкий. Русский.
Александров, В. Точка на карте. Читая дневники. Сто лет назад. // Я живу в Липецкой области: сборник произведений / ОАУ «Центр событийного туризма Липецкой области».- Липецк, 2017. – с.35 - 39.
Редкой красоты ландшафт — холмы, река, пруды, поля, перелески — рай для рыбаков и охотников. «Так удивительно хорошо все, точно не у нас, а где-нибудь в Тироле», — писал И.А. Бунин в 1916г. Воронежцы считают Бунина своим (родился в Воронеже). Орловчане – своим (жил и работал, музеи, памятники, улицы). Ельчане — своим (детство в уезде, учеба в гимназии, музей, памятники, улицы). А недавно из газет можно было узнать, что Иван Алексеевич — псковитянин. «Клеевки, Себежский уезд. Гостили у - Черемнова. В Глотове замучил дождь. 7 июля 1912 г.». Гостил месяц, написал несколько стихотворений, теперь этому поводу на псковской земле масштабные Бунинские чтения ежегодно...
И мало кто вспоминает про «Бунинское Болдино» — Васильевку (Глотово). А между тем 32 года, с 1885-го по 1917-й, Васильевка была одним из главных мест в его жизни. Здесь он частенько жил по несколько месяцев в году, и любил, творил. Повести «Суходол», «Деревня», большая часть рассказов и стихотворений российского периода написаны здесь, в Васильевке, как и большая часть знаменитых бунинских «Дневников». Да и знаются они с того, как 15-летний Ваня Бунин едет в Васильевку навстречу первой любви. Открываешь «Дневники» — и будто перекладываешь мостик в то время, на сто лет назад. Например, лето 1915-го. «21-го августа ...Писал рассказ «Господин из Сан-Франциско». Плакал, пиша конец. <...> Голодные гуляют, три-четыре «мальчишки. Несчастные — идут на смерть... Все глотовские солдаты в плену».
Если бы была традиция присваивать годам имена, 2016 год в Васильевке, в Измалковском районе, несомненно, был бы «годом Бунина» (впрочем, как и следующий, 2017 год).
Самый плодотворный 1916 год Бунин провел в Васильевском (Глотово), с 3 января по 27 декабря, практически безвыездно. Перечень написанных им стихотворений и рассказов не уместится на странице. Бунин ведет обширную переписку. В Васильевку идут письма и от Максима Горького и Александра Куприна, Ивана Шмелева и Константина Станиславского и многих других. Иван Шмелев: «Да будут благословенны поля Орловские, вскормившие Вас, дорогой поэт! Только не бросайте русской жизни — так она горько-прекрасна в Вас!» Максим Горький: «Вы для меня — первейший мастер в современной литературе русской, это не пустое слово, не лесть. Вы знаете». Много гуляет по селу и окрестным деревням, заходит в крестьянские избы, беседует с мужиками... И почти каждый день пишет дневники. 1916 год — последний год царской России. Третий год идет война. И вроде бы перелом к лучшему. Брусиловский прорыв, столица ликует, все газеты восторженно трубят о победах русского оружия. А Бунин пишет в Глотово: «Преступно врали о его патриотическом подъеме, даже тогда, когда уже и младенец не мог не видеть, что народу война осточертела». Пишет о том, «какую огромную роль в жизни деревни сыграют пленные». И уже совсем пророческое стихотворение «Канун» написано 23 июля 1916 года.
Вот рожь горит, зерно течет,
Да кто же будет жать, вязать?
Вот дым валит, набат гудет,
Да кто ж решится заливать?
Вот встанет бесноватых рать
И, как Мамай, всю Русь пройдет...
Пишет в дневниках: «Для потомков нужно сохранить избу, как она есть, ибо через сто лет никто не будет в состоянии представить себе жилище, в котором жил русский крестьянин в 20 веке». Прошло сто лет. Ошибался Иван Алексеевич, представляем.
А впереди 1917 год. Бунин в Глотово до начала ноября. Нет в России села, о жизни которого точно и детально — и хронологически, и топографически, и фактологически — написал бы Нобелевский лауреат (у Шолохова все-таки вымысел) в своем дневнике в эти окаянные дни»...
«Холодный пепел мертвых не имеет заступника, кроме нашей совести...» Карамзин... По совести-то Васильевка и Бунин должны быть неразрывны. В Орле и Ельце — музеи, сотрудники, экспонаты, а в Васильевке?
А в Васильевке — булыжная дорога, которая помнит легкие шаги 15-летнего Вани Бунина, спешащего на первое свидание, «тихоструйный Семенек» и первый поцелуй на его берегу; мост через него, на котором 17-летнему Ване вручили журнал с первой его публикацией. В Васильевке — тропинки и дорожки, исхоженные им и многократно описанные в повестях, рассказах, стихотворениях и дневниках. А на берегу Семенька — памятный знак на месте усадьбы, где 45-летний Бунин «плакал, пиша конец». Жалко ему «господина из Сан-Франциско», жалко глотовских мужиков, жалко себя, жалко Россию. Чувствует, что будет впереди...
И верстовой столб, от которого ранним ноябрьским утром «на Казанскую» на разваливающейся телеге с дряхлыми лошадьми, с нехитрым скарбом и наганом в кармане, по ухабистой дороге из застывшей грязи начал будущий Нобелевский лауреат свой «Бег» из России. «24 января 1922 года. И весна, и соловьи, и Глотово — как все это далеко и навеки кончено!..»
В Васильевке — бунинская Россия... Москвичи называют Васильевку «жемчужиной». Мурманчане согласны, но добавляют: «Спящая царевна...»
А Иван Алексеевич все-таки наш, Васильевский, глотовский. И липецкий. Русский.
Александров, В. Точка на карте. Читая дневники. Сто лет назад. // Я живу в Липецкой области: сборник произведений / ОАУ «Центр событийного туризма Липецкой области».- Липецк, 2017. – с.35 - 39.
